Алия Судакова :: Неофициальный сайт

«Страна заветов» – так остроумно называется документальный фильм, посвященный Израилю. Сегодня, в день, когда еврейское государство отметит свое 60-летие, кинолента будет показана по каналу «ТВ ЦЕНТР». Символично, что фильм об Израиле создала тележурналистка по имени Алия: на иврите это слово означает репатриацию и восхождение. «В первые дни в Израиле я никак не могла взять в толк, почему меня все спрашивают – а как тебя звали до приезда сюда?» - улыбается Алия. На самом деле «Алия» - это татарское имя, которое дала журналистке мать. Впрочем, обозначает оно ровно то же, что и на иврите: «восхождение» и «подъем»… «Когда меня представили Игорю Губерману, - вспоминает Алия Судакова, - он тут же спросил: ‘А какая алия – первая или вторая?’ ‘Единственная и неповторимая!’ – парировала я»…

По словам Алии Судаковой, фильм «Страна Заветов» создан специально для россиян. «Мне хотелось показать российскому зрителю множество лиц Израиля – разных и очень симпатичных. В фильме много героев, израильтян, но все они так или иначе связаны с Россией и говорят по-русски», – говорит Алия. Вот палестинец, он учился в России, а теперь живет на огороженной территории – пять квадратных километров, откуда он и шагу не вправе ступить. Вот бывший сибиряк, по зову сердца променявший родные морозы на израильскую жару. А вот житель кибуца, бывший советский гражданин. По его словам, покинув СССР, он «из загнивающего социализма перенесся прямиком в коммунистический рай». Вот православная монахиня – она сохранила российское гражданство, но жить предпочитает на Святой Земле. А вот девушка-солдатка: сюда из России в двухлетнем возрасте ее перевезли родители. Когда автор фильма спросила ее о дедовщине и неуставных отношениях, та не поняла вопроса. И правда, какая «дедовщина» – в израильской армии как в пионерском лагере: всеобщая дружба, кормежка такая, что у всех появляются лишние килограммы... а еще девушки учат парней ездить на танке. Одним из героев «Страны заветов» является Игорь Губерман, олицетворяющий, по словам Алии Судаковой, слой российской интеллигенции, людей, уехавших 20 лет назад и не растворившихся в новом окружении, а, наоборот, изменивших лицо Израиля…

- Израиль – святая, обетованная земля. Можно сказать, главное место на земле. Здесь находятся истоки трех основных религий. Как шутит один из наших собеседников в фильме, «Видимо, у Бога были проблемы с географией – из всех мест на земле Он знал только Иерусалим, поэтому и посылал туда всех Своих пророков!» Разумеется, имеет место и забавная аллюзия на «Страну советов», понятная и зрителям-россиянам, и русскоязычным героям фильма.

- Я не старалась специально создать какой-то образ. Весь фильм – это попытка выразить свой восторг перед этой страной. Мне хотелось показать зрителю живой, нетуристический Израиль. Чтобы они почувствовали, сколько там и Божественного, и суетного. Увидели, какие люди там живут! Для зрителей, несомненно, будет открытием, что все израильтяне в фильме говорят по-русски.

- Я бы так не сказала. Кинолента делалась на одном дыхании: все съемки были сделаны за десять дней. Это были незабываемые дни! С 8 до 10 утра мы катались по всему Израилю, объездили множество святых мест. Мы попали даже в мечеть «Аль-Акса», куда людей со стороны вообще не пускают. Как нам это удалось? Секрет фирмы! Ведь журналисты – люди пронырливые. Могу сказать только, что перед съемками мы «смазали все шестеренки» и со всеми сумели договориться!

- Моя задача – освещать жизнь Израиля во всех ее проявлениях, в первую очередь то, что интересует Россию. Показывать яркие события, курьезы, все, что происходит в религиозной сфере. Ведь для россиян Израиль – это другая планета! Из недавнего - это репортаж про схождение Благодатного огня и даже передача про зверей… Мне приходится всегда быть в форме, в любую минуту я должна быть готова прыгнуть в машину и мчаться на место события. Для тележурналиста в Израиле необходимо уметь освещать любую тему, а для этого нужно разбираться в тенденциях израильской жизни, понимать, что происходит и что может произойти.

- Я верю и надеюсь, что все будет хорошо! Ведь сердце рвется на части – видеть, что такая изумительная страна живет в состоянии войны! Я надеюсь, что у людей хватит мудрости и терпения научиться жить в мире.

16.04.08. Творческий вечер российских журналистов в РКЦ (Израиль)

10 апреля в Российском культурном центре в Тель-Авиве состоялся творческий вечер семейной пары российских журналистов – Сергея Пашкова и Алии Судаковой. Вечер продолжил череду мероприятий, проходящих в РКЦ в связи с объявленным в России Годом семьи.

Представляя гостей, директор РКЦ А.А. Крюков рассказал, что заведующий бюро РТР на Ближнем Востоке известный журналист Сергей Пашков работает в Израиле уже пять лет. Благодаря его многочисленным телерепортажам, российские телезрители в последние годы узнали много нового об Израиле, его достижениях в экономике, науке и культуре, трудностях и успехах его граждан. С. Пашков является также автором ряда документальных фильмов об Израиле: «Противостояние» – об истории и современном состоянии израильско-палестинского конфликта, «Алия» и «Русская улица» – о судьбах выходцев из СССР-СНГ и трудностях русскоязычной интеллигенции и деятелей культуры и искусства в Израиле, «Мосад» – о деятельности израильских спецслужб в сфере борьбы с терроризмом.

На вечере состоялся премьерный показ нового фильма, созданного С. Пашковым, – «Шарон». Он рассказывает о жизни выдающегося израильского военачальника, видного политического и государственного деятеля Израиля Ариэля Шарона.

Более года работает в Израиле собственный корреспондент ТВЦ Алия Судакова. Она также передает на российское телевидение репортажи о жизни в Израиле, а в настоящее время приступает к монтажу уже отснятого материала для большого документального фильма об Израиле.

В заключение вечера С. Пашков, одаренный бард, исполнил под гитару несколько лирических песен собственного сочинения, тепло принятых аудиторией.

АЛИЯ СУДАКОВА: «ЕСЛИ НЕТ ПОДХОДЯЩЕГО РАБОЧЕГО МЕСТА, СОЗДАЙ ЕГО САМ»

Алия Судакова журналистику считает своим призванием. Никогда у нее не возникало мысли свернуть с выбранного профессионального пути. Корреспондент, ведущая новостей, главный редактор региональной телепрограммы, ведущая на федеральном телеканале — каждый раз она покоряет все новые и новые вершины. Вот и сейчас, расставшись с каналом «Россия», отправилась вслед за любимым человеком в такую непростую страну Израиль, чтобы начать карьеру с нуля. За годы работы Алия вывела свою формулу успеха: «Не лениться, не зазнаваться и не отступать, если что-то не получилось с первого раза».

— Считается, что первое место работы — основополагающее для профессионального становления. Что вам дала работа в Нижнем Новгороде?

— Базу, понимание профессии, первый бесценный опыт, полезные контакты… Конечно, я бы никогда не стала тем, кем являюсь сейчас, если бы не те знания и навыки, которые получила в телекомпании «Волга», в программе «Вести — Приволжье». У меня был довольно ранний и, я считаю, многообещающий старт — делать репортажи и новости я начала в 19 лет, еще учась на дневном отделении филфака. Причем не как-то разово, а уже серьезно работая в штате телекомпании. Да и еще время было такое особое, счастливое для журналистов. Можно было поднимать любые темы, легко договориться об интервью. Приведу пример: однажды я решила сделать программу про смертную казнь, тогда как раз решался вопрос об ее отмене. Позвонила прокурору области, позвонила руководству СИЗО и в этот же вечер поехала брать интервью и у прокурора, и у заключенных. Нас пустили в изолятор, вывели согласившегося с нами разговаривать парня, который получил вышку за страшное убийство. И я, совсем еще девчонка, студентка третьего курса, делая эту программу, рассуждала о непростых вещах.

Сегодня с информацией все гораздо сложнее. Любой журналист знает, как трудно добиться разрешения на разговор с крупным чиновником или на съемки в тюрьме. И на тех, кто начинал в журналистике 90-х, по-моему, какая-то особая печать. На нас, молодых ребят, ложилась серьезная ответственность: рассказывать людям новости, формировать у населения представление о реальности, в которой мы живем, — и мы эту ответственность ощущали. Может, поэтому я чувствовала себя гораздо более взрослым человеком, чем была на самом деле. Помню, читая какой-то роман, наткнулась на фразу: «А вот и наша юная спутница, ей всего 22 года…» А мне было лет 20, и считала я себя очень взрослой, серьезной особой. Я тогда остановилась и подумала: «Разве можно про 22-летнего человека говорить, что он юный? Какая ерунда!»

— В 2003 году вы стажировались на британском канале ВВС. Как вам удалось попасть туда?

— Я от кого-то из знакомых услышала про прием документов на стажировку, которая называлась «Программа для молодых лидеров». Тому, кто прошел по конкурсу (а требовалось, чтобы человек был молодой, но уже состоявшийся), предлагали полуторамесячную практику на любом британском предприятии. Конечно, я загорелась идеей посмотреть, как работают на ВВС. Конкурс был довольно серьезный, из всей России могли поехать только четыре человека. Соискателям предстояло пройти собеседование и сдать академический тест IELTS на знание английского. Я на пару месяцев засела за язык, которым не занималась с университета, и все получилось!

Та стажировка, конечно, стала большой удачей. Словно раньше мое представление о работе, о профессии было плоским, а после поездки обрело объем. Меня очень впечатлило, как английские журналисты уважают свою профессию, как серьезно они воспринимают свое место в обществе, насколько важны для них принципы профессиональной этики. Из Британии я привезла сборник правил для редакторов и журналистов, которым впоследствии часто пользовалась. Это ответы на вопросы, которые возникают у каждого редактора. Допустим, что делать, если вам стали известны имена погибших в теракте, а официальные источники их не сообщают, публиковать такие сведения или нет? Как вести себя, когда очевидно, что официальные данные некорректны? И так далее. Каждая ситуация разобрана с аргументами за и против, причем все примеры из жизни и ежегодно этот справочник обновляется с учетом современных реалий.

— Помните момент, когда вы решили: «Все, поеду покорять столицу»?

— Да, помню прекрасно. Это было почти сразу по возвращении из Британии. Ситуация в «Вестях — Приволжье», где я тогда была главным редактором, изменилась, и я поняла, что готова продвигаться на новый уровень. В Москву я переехала, получив место ведущей программы «Вести».

— Из «Вестей» приволжских в «Вести» всероссийские. Это случайность или повышение?

— Скорее случайность, хотя неудивительно, что, приняв в 2003 году решение «покорять Москву», я предложила свои услуги именно «Вестям», ведь и формат, и суть программы мне были более чем знакомы. Я пошла на «Вести», считая их лучшим информационным проектом в России на тот момент.

— Когда работаешь вдалеке от дома, друзей, часто тянет все бросить и вернуться. У вас такое настроение бывало?

с экс-премьер-министром Великобритании Тони Блэром.

— Конечно, бывало. Когда сталкиваешься с какими-то сложностями, разочарованиями, что случается в любом деле и в любом месте, начинаешь думать: «А что я здесь делаю? Вернусь туда, где меня всегда примут независимо от моих успехов или неуспехов». Да и вообще была ностальгия по месту: я приезжала в Нижний Новгород из Москвы, выходила на набережную, вдыхала хрустящий, чистый воздух — и аж комок в горле. Но в Москве у меня тоже были друзья, которые помогали в самые сложные моменты. Кстати, мама с папой, которым я иногда плакалась «все, не могу больше», говорили: «Не сдавайся».

— Наверное, приятно, когда тебя знает и каждый день видит на телеэкране вся страна? Как это ощущение влияет на вас?

— Оно дисциплинирует. Я не имею права вести себя как-то некрасиво или выйти из дома «в разобранном виде», ведь кто-то может узнать и разочароваться. Только в одном это расхолаживает — в поведении за рулем. Если сотрудники ГАИ узнают меня, то, как правило, не наказывают.

— Вправе ли ведущий передачи озвучивать в эфире собственное мнение по тому или иному вопросу?

— Скажу так: навязывать собственное мнение ведущий не может, я в этом уверена. Но быть безликой куклой, говорящим информагентством тоже нельзя — это неинтересно зрителю, да и зачем тогда ты на данном месте нужен? Личностный момент должен присутствовать, но очень деликатно.

— Ваша родная сестра тоже журналист; как и вы, она переехала работать из Нижнего Новгорода в Москву, причем на канал «Вести». Вы как-то влияли на ее профессиональный выбор?

— Думаю, мой пример, конечно, имел значение. Я всегда настолько увлечена своей работой, что, возможно, это и натолкнуло ее на мысль пойти именно по такому пути. Но вообще она совершенно самостоятельный человек, с собственным, отличным от моего, взглядом на вещи, который я уважаю. К тому же она здорово пишет, поэтому ей прямая дорога именно в эту профессию.

— Как вы относитесь к протекции, трудоустройству по связям?

— Совершенно нормально отношусь. Все люди хотя бы иногда пытаются найти работу через знакомых. В журналистике серьезного уровня, по большому счету, все друг друга знают, кто-то с кем-то работал вместе, поэтому вовремя сказать, что у тебя есть хороший знакомый, который мог бы пригодиться на вакантном месте, на мой взгляд, правильно. Я считаю, что друзьям и хорошим людям надо помогать. А журналистика — такое дело: если ты не соответствуешь занимаемой должности, это сразу будет видно.

— Тяжело работать в чужой стране, общаться с людьми другого менталитета?

с сыном Артемом

— Некоторым вещам мне пришлось учиться почти заново. В последние годы я привыкла к студийной работе, а тут — полевые условия. Нужно везде успеть, обо всем помнить, никто за тебя ничего не сделает, только ты сам отвечаешь за себя и свой репортаж в отличие от ведущего, на которого работает целая команда. Многие подходы пришлось менять, вплоть до привычек в манере одеваться. В Израиле, если приедешь на съемки в религиозный район или на палестинскую территорию, например, в каком-то современном наряде (даже в юбке до колена или джинсах), — рискуешь нарваться на неприятности.

Израиль — особая страна, здесь много русских, людей, близких по воспитанию, по духу, менталитету. Почти в любом магазине, в поликлинике можно обратиться по-русски, и тебе ответят. Правда, первое время я вздрагивала, когда незнакомые люди заговаривали со мной на ты — а здесь так принято. Например, в отделе одежды торгового центра подходит человек и спрашивает: «Ну и что тебе нравится?». Сначала такое панибратство меня оскорбляло, теперь же я понимаю, что это просто проявление заботы о посетителях. У нас здесь много друзей, образовалась своя, какая-то особая, теплая, дружелюбная компания, так что живущей на чужбине я себя совсем не ощущаю.

— Теперь вы, наверное, скучаете уже не по своей малой родине, а в целом по России, русской речи?

— Да, скучаю. Не скучаю только по автомобильным пробкам, а вот по зимнему катку — очень. По белому снежку, морозцу, елке, Новому году. По кино на русском языке.

— И все-таки в Израиле вы работаете не на «Вести», а на канал ТВЦ. Почему решили изменить?

— Потому что у канала «Россия» уже есть свой собкор в Израиле. (Смеется.) Однажды я прочитала в каком-то пособии для молодых карьеристов: «Если нет подходящего рабочего места, создай его сам». По сути, я так и сделала: выбрала ТВЦ — единственный серьезный канал, у которого не было своего корпункта на Ближнем Востоке, и его руководство пошло мне навстречу. Думаю, решение начальства в мою пользу было связано с определенным риском, ведь в Москве я не делала репортажей, меня знали только как ведущую! Многие друзья считали меня сумасшедшей — променять работу в студии «Вестей» на беготню с микрофоном в горячей точке! Но я своим выбором довольна и надеюсь, мое руководство тоже не разочаровано.

— Ваша работа — это постоянное напряжение, ненормированный день… Как при таком сумасшедшем ритме вам удается так хорошо выглядеть?

— Надо быть в ладу с собой, высыпаться и вести интересную жизнь. Я по сути гедонистка — люблю жизнь во всех ее проявлениях. Например, обожаю вкусно поесть, никогда не сижу на диетах. Женщина красива, когда чувствует себя любимой.

— Когда есть время, выбираемся на конные прогулки, катаемся на роликах, ходим в гости, на концерты. Сюда на гастроли часто приезжают артисты из России. Недавно мы были на концерте Михаила Жванецкого и, надо сказать, получили огромное удовольствие. В общем, пожаловаться на то, что мне скучно, не могу.

— А то, что в детстве вы занимались спортом и добились неплохих результатов, как-то помогает в «беготне с микрофоном»? Может, у вас получилась бы неплохая карьера в большом спорте?

— Мысли о спортивной карьере были скорее у моих родителей, а не у меня, хотя я действительно довольно серьезно занималась плаванием. Каждый день зимой, осенью, летом — бассейн, проплывала несколько километров. На соревнованиях я порой показывала неплохие результаты, хотя тренер говорила, что это только за счет характера. Спорт дисциплинирует, воспитывает привычку не отступать, не впадать в отчаяние в случае проигрыша, ведь будут еще другие соревнования. Кстати, обожаю всякие состязания.

— Правда ли, что все журналисты и телевизионщики много курят и страдают бессонницей?

— Мне кажется, для человека, работающего в кадре, курение должно стать табу. Во-первых, это вредно, во-вторых, совершенно бессмысленно. А бессонница у меня была жесточайшая, когда я работала в утреннем эфире. Приходилось вставать в три часа ночи. Все биоритмы сбились, и уснуть даже в выходные получалось только со снотворным.

— Как же вам удается быстро привести себя в порядок и настроиться перед срочным выездом на репортаж?

— Этим летом у меня был случай, когда на прямое включение я поехала прямо из больницы. Мне потом сказали, что я никогда еще не выглядела так хорошо. Но вообще, женщине собраться быстро значительно сложнее, чем мужчине. Может, поэтому в профессии репортера руководители информационных служб негласно предпочитают представителей сильного пола. Главное — сконцентрироваться, погрузиться в тему, а еще— всегда иметь в машине на всякий случай пудру и эфирный пиджак.

— Что посоветуете начинающим журналистам, мечтающим достичь таких же успехов, как и вы?

— Очень важно быть уверенным, что занимаешься своим делом. Не лениться, не зазнаваться, не отступать, если что-то не получилось. Наша работа, как говорит один мой знакомый, своего рода забег на длинную дистанцию. Журналистика — это не ступенька к каким-то более хлебным высотам типа ведущего программы или сотрудника пресс-службы. Так считали многие мои друзья, с которыми я начинала в телекомпании «Волга». Они говорили: «До пенсии что ли с микрофоном бегать?» Знаете, я — с удовольствием, и даже на пенсии. Они ушли в другие сферы, но не думаю, что довольны своей работой больше, чем я. Ведь журналист — это совершенно самостоятельная, уважаемая профессия, самая лучшая на свете.

Алия Судакова: « Теперь я веду вампирский образ жизни»

Известная нижегородская телеведущая больше "не видит белого света", так как с некоторых пор работает в утреннем эфире канала "Россия".
В одном из летних номеров "толстого" номера "НР" сообщал о том, что Алия Судакова выиграла грант весьма престижной "Программы для молодых лидеров", после чего стажировалась в Британии на BBC и ITN. Во время ее отсутствия в Нижнем в программе "Вести - Приволжье", где Алия была выпускающим редактором, сменилась команда. На время телеведущая исчезла из поля зрения местной общественности... Исчезла, чтобы появиться на федеральном канале! Недавно Алия Судакова приехала в Нижний, чтобы провести с родными несколько свободных дней, а заодно рассказала "НР" о переменах в карьере и жизни.

- Алия, как проходил "судьбоносный" кастинг на "Россию"?

- Я поехала на "тракты" - таким профессиональным словечком телевизионщики называют пробы. Меня причесали, загримировали, дали прочитать незнакомый текст в режиме прямого эфира. Результаты должны были сообщить только на следующий день. Но уже в этот вечер мне на мобильный позвонил главный режиссер и потребовал явиться на работу завтра. Я объяснила, что не могу этого сделать, потому что уезжаю в Нижний, и, кроме того, у меня нет с собой денег. Вернулась в родной город и перезвонила режиссеру сама. Думала, что предстоят очередные "тракты", и на всякий случай спросила, на долго ли планировать поездку. На том конце провода ответили: "Навсегда!".

Когда снова приехала в Москву, буквально с порога спросили: "Где твоя трудовая книжка?" Я была в шоке от такой настойчивости, потому что и раньше пыталась попасть на Российское телевидение. В августе ездила пробоваться в "Вести - Москва", но тогда мне не дали определенного ответа.

- Выбор канала связан с тем, что ты работала в программе "Вести - Приволжье" и знакома с "кухней" новостей "Российского телевидения"?

- Я хотела работать именно там и сейчас ни за что не променяла бы это место на любое другое. Объективно считаю, что новости на "России" - один из самых перспективных проектов, потому что он очень динамично развивается. Большая часть команды "России" - это люди, которые работали на НТВ в лучшие его времена.

- Мне всегда казалось, что "люди эфира" не могут жить без этой среды - для поддержания формы им совершенно необходимо постоянно в ней "вариться". Ты на время выпала из телевизионного пространства. Не страшно возвращаться, тем более на более высокий уровень?

- Конечно, в первое время возникал мандраж. Возвращались ощущения, которые испытывала в самом начале работы. Это как в спорте: долго не тренируешься - теряешь форму. А когда вновь начинаешь заниматься, тело само все вспоминает.

- Твое первое включение в пять утра. Как тебе дался новый распорядок дня?

- Раньше я не могла понять, как можно проснуться хотя бы в восемь утра! Теперь вообще не ложусь спать до работы. Прихожу в два и до пяти готовлюсь к первому эфиру. Потом шесть включений каждые полчаса. Честно говоря, думала, что будет хуже. На самом деле тяжело стало только сейчас, когда вернулась к нормальной жизни и появилась возможность провести время с семьей. В Нижний буду приезжать, как только смогу. Пока не получается перевезти мужа и сына в столицу, да и родители живут здесь. Ужасно по ним скучаю, а Тема, которому скоро исполнится три года, на полном серьезе предложил отправить вместо меня в Москву свою няню.

- Работодатели решили твой квартирный вопрос?

- Компания оплачивает двухкомнатную квартиру рядом с работой. Возвращаюсь домой около девяти утра, заваливаюсь спать и отключаю все телефоны. Просыпаюсь в 16.50, чтобы посмотреть пятичасовой выпуск "Вестей". Так что веду вампирский образ жизни и совсем не вижу белого света. Но я убедила себя в том, что живу за полярным кругом и как раз наступила полярная ночь.

- Чем еще пришлось пожертвовать? В Нижнем у тебя было много увлечений: автомобиль, бассейн, лошади...

- Пришлось отказаться от комфортной системы, в которой я существовала уже много лет. Но я нисколько об этом не жалею. Сейчас совершенно не хватает времени на спорт, но со временем налажу график. Недалеко от нашего здания находится "Планета фитнес".

"С Настей Мельниковой не совпадаем по времени"

- Я уже со всеми перезнакомилась. Сначала поставили работать в утренние "Вести" для восточной части. Мы делали новости для всех зауральских территорий - от Оренбурга до Чукотки и Сахалина. Но уже через три недели меня перевели на "Вести" для европейской части страны. В команде спокойная, доброжелательная атмосфера. Это как раз то, чего я не видела за десять лет работы на нижегородском телевидении, где перед эфиром нервы и постоянный напряг. Здесь же очень бережно относятся к человеку, который должен выйти в эфир. Понимают, что любая не та эмоция может сказаться на результате.

- На "Российском телевидении" много провинциалов. С Настей Мельниковой вы уже успели пообщаться на тему "Нижегородцы на канале "Россия"?

- Мы не совпадаем по времени. У нее вечерний эфир, у меня - утренний. Однажды столкнулись в коридоре и поздоровались.

- У каждого телеведущего должен быть свой неповторимый визуальный образ. Как создавался твой имидж, и кто приложил к этому руку?

- Все, что касается внешнего вида ведущего, утверждается на уровне руководства программы и главного стилиста. Если на местном ТВ обычно надеваешь то, что утром нашел в шкафу, то здесь у каждого ведущего свой гардероб. Любая блузка, любой шарфик, которые появляются в эфире, проходят телевизионные пробы. Ведущего одевают, причесывают, гримируют. Он произносит несколько фраз в камеру, его фотографируют и потом руководство вместе с главным стилистом решают, какой из выбранных образов подходит, а какой - нет. Все это очень серьезно: собственные украшения, колечки с бриллиантами и прочие аксессуары в эфир не допускаются.

- Действительно, кардинально меня не меняли, за что очень благодарна. Я бы не перенесла, если б меня, например, перекрасили в белый цвет! Да и в отношении одежды, мне подобрали неожиданно яркий для "Вестей" гардероб - большинство ведущих там одевают в костюмы более спокойной гаммы. С одной стороны, это было неожиданно, с другой - приятно, потому что имидж совпал с моими внутренними ощущениями

В России трудно удержаться в среднем классе

Редактор информационной программы "Вести Приволжья" Алия Судакова рассказывает газете "Наше время 21 век" о своем видении российского среднего класса и о том, относится ли к нему она сама ...

На мой взгляд, отличие России от других стран в том, что среднего класса у нас практически нет. На Западе я могу себе представить кто относится к среднему классу: это врач, адвокат, учитель. А у нас? У нас это бюджетники, которые существуют на грани нищеты. В нашей стране даже те, кто зарабатывает более или менее прилично вынуждены изворачиваться, предпринимать какие-то невероятные попытки, чтобы удержаться на своем уровне. Видимо, основа для среднего класса такая маленькая, что его представители постоянно балансируют, чтобы не свалиться на уровень нищеты. Хотя, наверное, возможностей выбиться в богатое меньшинство у представителей среднего класса России больше, чем в других странах. Но Россия - это страна максималистов: у нас либо гол как сокол, либо дом полная чаша. А тем, кому удалось выбраться из нищеты на уровень среднего достатка, не всегда удается там задержаться. У нас средний класс - это нестабильная общность. Может быть, именно в этом корень знаменитой российской нестабильности, непредсказуемости.

За границей можно практически всю жизнь прожить в кредит. Пока ты не успел заработать на собственный дом, но ты знаешь, что у тебя будет стабильная работа, ты принадлежишь к среднему классу, ты можешь воспользоваться ипотекой, оформить кредит, и жить в этом доме, растить детей, постепенно выплачивая стоимость этого дома. У нас страшно себе представить, что ты берешь ипотечное кредитование на 30-50 лет. За эти 30 лет может произойти все, что угодно. Услышав вопрос: "какие у тебя планы на ближайшие пять лет", русский человек округлит глаза. Мы мыслим более короткими временными отрезками. Я считаю себя представителем среднего класса, но я понимаю, что у меня нет каких-то стабильных планов на ближайшие пять лет. Все зависит от внешних обстоятельств и моего умения приспосабливаться к этим обстоятельствам и не все зависит от меня. Русский человек, привык не загадывать вперед, а жить днем сегодняшним. Но это противоречит исконной логике жизни среднего класса. От бедных, для которых главная задача прокормить себя сегодня, заработать на кусок хлеба и не умереть от голода, средний класс отличается тем, что планирует далеко вперед.

Мне кажется, что представители российского среднего класса аполитичны в силу своей занятости и увлеченности попытками удержаться в рамках этого среднего класса. Им некогда заниматься политикой. Политикой у нас начинают интересоваться от отчаяния, от избытка денег, от ничего ни делания и просто по привычке, как пенсионеры. Потребности среднего класса не настолько острые, чтобы он бросался в омут головой и голосовал за первого кандидата, который пообещает их удовлетворить. Среднему классу нужно понравиться, пообещать какую-то стабильность. А, поскольку в нашей стране это понятие утопическое, средний класс понимает, что может рассчитывать только на себя. Чтобы добиться достатка, купить квартиру, получить хорошо оплачиваемую работу, надо действовать вопреки системе, вопреки государству и вместо того, чтобы после института идти по распределению, нужно либо заняться малым бизнесом, либо чем-то другим. Те, кто идет по устоявшейся схеме, которую нам предлагают власти, как правило не становятся средним классом.

29 сентября нижегородское телевидение отмечает дату первого эфира. Первая местная программа в 1957 году была прорывом, началом новой эры. Хотя говорить о каких-то рейтингах тогда не приходилось - телеприемники были лишь у продвинутых единиц. Пионеры нижегородского телеэфира мечтали о популярности своих программ, но, подозреваю, даже представить себе не могли, какую всесильность обретет одно из "изобретений века" в недалеком будущем.

Что вы делаете в первую очередь, придя домой? Хотите, угадаю? Включаете телевизор? Даже те, кто ответил иначе, вряд ли тратят на ежедневное "телепросвещение" не меньше часа в день. Говорящий ящик сопровождает нас неотъемлемым фоном. И мы уже перестали замечать, насколько от него зависим. Современным родителям кажутся смешными советы психологов ограничить детей в просмотре телепередач двадцатью минутами в день. В большинстве квартир телевизор превратился в настоящего члена семьи, у которого и право голоса-то побольше, чем у остальных. Каждому из нас хоть раз приходилось услышать от домашних: "Замолчи, не мешай смотреть".

Вы хоть раз задумывались, какая часть наших решений зависит от того, что мы услышали "по ящику"? Почти на любом выборе современного человека лежит печать телерекламы - от выбора средства для мытья посуды до выбора президента. Мне иногда кажется, что телевизор начинает заменять нам мозги. Я с ужасом замечаю, что в песочнице в нашем дворе дети, едва освоившие родной язык, говорят готовыми рекламными штампами. Девочка лет трех так благодарит за подаренную конфету "съел - и порядок". "Сынок, это фантастика!" - выражает свое восхищение мой двухлетний малыш.

Пока психологи и социологи изучают, как влияет телевидение на формирование человеческой личности, ведущие телеканалы ведут ожесточенную войну за зрителя. Сегодня известную фразу о том, кто владеет миром, можно поправить - тот, кто владеет вниманием большинства. И с наступление нового телесезона борьба титанов становится особенно заметной - в эфирных сетках всех ведущих каналов появились интересные новинки, да и добрая половина рекламных щитов в городе ориентирует вас на "горячие" блюда в новом телеменю центральных каналов. Телеосень просто обязана быть жаркой - именно в ближайшие месяцы тысячи желающих занять освободившиеся места в Госдуме нового созыва принесут свои денежки в рекламные службы телекомпаний.

А что же нижегородское ТВ? По-моему, здесь, вопреки остроте момента, серьезного противостояния не заметно. Каждый канал рассчитывает на своего привычного зрителя, развивая уже ставшие популярными приемы. "Сети" по-прежнему берут своей народностью, "Волга" - аналитичностью и интеллигентностью, ННТВ - классическим подходом и только у НТР появилась возможность стать боле оперативными благодаря выросшему числу выпусков на канале "Россия". На мой взгляд, несколько лет назад, когда игроков на информационном поле Нижнего Новгорода было больше (местные "новости" были на Диалоге и ТНТ), зритель только выигрывал, получая возможность сравнивать и выбирать. Да и сами телевизионщики, чувствуя, как конкуренты наступают на пятки, старались совершенствовать свой продукт.

До сих пор, несмотря на продолжающиеся попытки сделать телевидение интерактивным, оно по-прежнему остается "Великим глухим", который внушает нам, что покупать, во что одеваться, кого выбирать и в, конечном итоге, как жить, но при этом нас не слышит. И единственное, право, которым обладает рядовой зритель по отношению к "говорящему ящику" - это право выбора - канала, программы, выбора, верить или не верить в то, что говорят нам с экрана. А бездумное поглощение телепродукции без разбору превращает нас в бесплатное приложение к дивану, тупого потребителя, который "схавает" все, чем его накормят, который создает себе иллюзию насыщенной жизни, не меняя положения тела.

Телевидение осовременило еще одну поговорку. Сегодня о том, что ты за человек, можно судить не только по твоим друзьям, но по передачам, которые ты смотришь, потому что телевизор все больше вытесняет наш круг общения. Патриотичное ОРТ или буржуазное НТВ - каждый человек выбирает программу в соответствии со своими представлением о мире. Я думаю, скоро выбор у телезрителя будет гораздо богаче, главное, чтобы он делался осмысленно.

Я вовсе никого не призываю выкинуть телевизор в окно, это так же глупо, как объявлять войну, например, холодильнику. Да и было бы странно слышать это от человека, которого привыкли видеть "по ту сторону экрана". Я уверена, что мы еще не поняли всю великую силу телевидения, которая, как и атомная энергия, может быть использована как во зло, так и на благие цели. Очень важно, в чьих руках она окажется. Поэтому я убеждена - самый классный телеканал - тот, который заставляет Вас думать. А не тот, что думает за Вас.

Критикуя правительство, журналисты гордятся своей страной

Говорят, что истинной независимости у прессы не может быть в принципе, ведь в любом случае журналисту приходится оглядываться на мнение того, кто платит ему деньги. После полутора месяцев в Британии, куда я попала как одна из участников программы Джона Смита для молодых лидеров, я поняла, что может быть иначе. Мне удалось поработать в двух британских медиа-корпорациях - ВВС и Channel Four, и собственными глазами оценить, что такое свобода слова в английском понимании.

Первое впечатление, которое меня просто поразило - власть и пресса в Британии ведут диалог на равных. Тон в этом задает, конечно, ВВС, самый известный и уважаемый британский телеканал. Многие считают, что ВВС - телевидение государственное, и это действительно так, но государственное совершенно по-другому, чем в России. В России ОРТ и РТР тоже, существует на деньги налогоплательщиков, то есть на деньги зрителей, в конечном итоге, но у нас собранные у населения налоги к телеканалам попадают обходным путем - через исполнительную власть. Получается, что российские государственные телеканалы, которых кормят Президент и Правительство, отражают интересы в первую очередь исполнительной власти. Согласитесь, в России на госканалах оппозиционная точка зрения появляется довольно редко.

В Британии же каждая семья платит специальный налог на содержание ВВС, довольно высокий, кстати, а королевой каналу дарована хартия о независимости. Другие, менее обласканные народными деньгами телевещатели, считают, что пусть это и не совсем справедливо, но все равно хорошо для всех. Потому что журналисты ВВС задают общую планку - они считают, что раз живут на деньги зрителей, то всегда должны быть на стороне простых людей. Там они говорят: "Критиковать власть - это наша работа. Мы должны подстегивать правительство, чтобы оно не засиживались, не расслаблялось и работало правильно. В конечном итоге это выгодно всем"

Впрочем, вполне естественно, что такой подход ведет к конфликтам. Еще на заре туманной юности ВВС, в конце 20-х годов, когда, конечно, никакого телевидения еще в помине не было, радио ВВС чуть было не запретил тогдашний министр финансов Великобритании Уинстон Черчилль. Тогда журналисты Британской вещательной корпорации освещали крупную забастовку, и дали профсоюзным лидерам столько же времени в эфире, как и представителям правительства, чем будущий премьер-министр был страшно оскорблен. Однако ВВС устояло и вовсе не потеряло вкус к ссорам с властью. Можно даже сказать, что это стало доброй английской традицией.

Последний громкий скандал вокруг так называемого сомнительного досье по Ираку (они его там так и называют "dodgy dossier" - дословно "досье уверток", и ввел этот термин в обиход корреспондент ВВС) демонстрирует еще один важный момент. BBC обвинило Блэра в том, что он ввел в заблуждение парламент и, буквально уловками, заставил проголосовать за начало войны. Журналист утверждал, что правительство не просто списало этот доклад с дипломной работы какого-то американского аспиранта, но и преувеличило опасность иракского оружия массового поражения, а значит, напрасно втянуло страну в военную кампанию и выкинуло на ветер деньги налогоплательщиков. Естественно, тут же последовала реакция Даунинг стрит, журналистов обвинили в предвзятости. Власть просто не может оставлять подобные нападки без ответа! После выступления ВВС и ответов с Даунинг-стрит, Тони Блэра и пресс-секретаря правительства Алистера Кемпбелла вызвали в парламент, где они отчитывались, объясняли, что же было на самом деле. У нас сложно представить, что какой-то канал обвиняет в чем-то Президента, тот оправдывается, а парламент вызывает его объясняться.

К прессе там гораздо больше уважения, чем в России. Поэтому и журналисты смелее. А у нас такое ощущение, что даже те критические материалы, которые появляются, не на многое влияют: Собака лает - караван идет. А там есть ощущение реального противостояния, чувствуется, что четвертая власть во влиятельности ничем не уступает первой, а может, в чем-то и превосходит. Зато и ответственность за свои слова у всех гораздо выше - и у власти и у журналистов. Представляете, ляпнул что-то сгоряча, и тут такое начнется!

Говорить в британском эфире можно что угодно, и даже после скандала с ВВС там верят, что самоцензура, саморегулирование прессы - лучшая из систем. У большинства каналов есть собственные кодексы, в которых очень четко прописано - что можно делать, а что нельзя. Редактор ВВС почти всегда знает, как выходить из затруднительных положений. У них есть незаменимый путеводитель по опасным местам - так называемые BBC producers Guidelines. Там содержатся рекомендации, как вести себя в неоднозначных ситуациях. Ну, например, идет война в Ираке, ВВС (БиБиСи) выкапывает какую-то сногсшибательную информацию, а министерство обороны вдруг требует не давать материал. Что делать? Открываешь Гайдлайнс, находишь раздел "военные действия", читаешь - от представителей министерства надо получить четкие и понятные обоснования, почему эта информация не может появиться в эфире, необходимо определить срок моратория на эту информацию, кроме того, нужна гарантия, что другие телеканалы тоже лишены права давать эту новость. А если оговоренное время истекло, а новых запросов от минобороны не поступило - тогда извините. Новости - главное, ради чего мы работаем. И такие рекомендации даны почти для каждого скользкого момента, который может встретить журналист - от работы в сложную предвыборную пору до освещения жизни секс-меньшинств. И, самое ценное, что это живой, постоянно обновляющийся документ. Накануне важных событий, тех же выборов, к примеру, эти принципы редакционной политики пересматривают, а для редакторов проводят специальные тренинги и семинары. Но, я думаю, правила не давать властям спуска за малейший промах они не отменят никогда. Иначе это будет уже не британская журналистика.

Правда, критикуя правительство, они не перестают гордиться своей страной своими традициями, и новыми достижениями. Например, о Шотландском парламенте, который работает всего несколько лет, они говорят с придыханием. А все потому, что благодаря его появлению, в Шотландии удалось решить серьезную проблему - смягчить сильные националистические настроения, которые могли привести к опасным последствиям. Как мне кажется, шотландский парламент дает возможность выпускать пар. Есть там радикальная националистическая партия, они сколько угодно говорят, но в стенах парламента и в рамках закона.

Возвращаясь из Британии, я думала, что мы часто не умеем гордиться тем, что имеем. Коллеги с туманного Альбиона ругают конкретных людей за конкретные поступки, а российским журналистам проще критиковать или существующую систему в целом или прошлое страны. Получается, что мы не уважаем свое государство, и, в результате, самих себя. Может быть, говоря об этом, я сама возвращаюсь на тот же порочный круг, но, тем не менее, это самое сильное впечатление от поездки в Британию.

Алия Судакова бывший главный редактор программы "Вести-Приволжье" на РТР.